прокомментируйте высказывание: «Все что можно было придумать уже придумали»

норма. B. Словообразовательная норма. Г. Синтаксическая норма.

Лишь изредка прокурлычет в небе отлетающие журавли или пролетит с призывным
криком куличок. Земля принесла свои богатые плоды и теперь точно собирается на
покой и отдых.

ШЕЛ деревней дождь косой,
дед косил его косой.
Накосить не накосил,
Только выбился из сил,

ветрянная оспа 8. ветреная погода 9. военный парад 10. глиняный горшок 11. голубиный полёт 12. гостиный двор 13. деревянный дом 14. длинный список 15. жестяная крыша 16. зелёный горошек 17. змеиный яд 18. каменный дом 19. картинная галерея 20. клюквенный морс 21. кожаный чемодан 22. кровяное давление 23. лимонный сок 24. лицензионная копия 25. лунный свет 26. манная крупа 27. масленый блин 29. масляные краски 30. медленный танец 31. овсяная каша 32. овчинный тулуп 33. огненный столб 34. оловянная кружка 35. орлиный взор 36. осеняя листва 37. письменный прибор 38. подветренный борт 39. полотняный завод 40. румяное яблоко 41. свиная туша 42. серебряный колокольчик 43.соный ребёнок 44. соломенная шляпка 45. соляная пещера 46. стеклянный сосуд 47. таинственный незнакомец 48. телефонный справочник 49. темные аллеи 50. тополиный пух 51. туманное утро 52. тыквенный сок 53. чёрный кофе 54. шерстяная кофта 55. юный трубач

мошенником. Мы были на практике в чужом городе, на большом авиационном заводе.Шла вторая весна войны, и, надо полагать, авиационному заводу хватало забот помимо того, чтобы путаться с желторотыми практикантами. И тут подтвердилась лишний раз древняя мудрость: праздность является матерью всех пороков. Если бы мы, отстояв свою смену, усталые, пусть даже трижды голодные, приходили в заводскую столовую вместе с рабочими, садились с ними за столики, обедали, разговаривая о нашей же работе и чувствуя себя равными среди равных, нам, я уверен, и в голову не пришло бы сделать то, что мы сделали однажды. Известно, что подростки - самый прожорливый народ. Значит, мы еще не вышли из подростков, если могли бы, так нам казалось, есть беспрерывно с утра до вечера. Но увы!.. С завтраком мы справлялись очень быстро, с обедом - тоже (если не считать задержек из-за подавальщиц), а ужин... Ужинать нам не приходилось вовсе, ибо все, что можно было съесть, мы съедали гораздо раньше. И вот как-то после обеда Яшка Звонарев вынул из кармана измятый талончик-такой же,по какким нам выдавали хлеб. -На полу подобрал.Таких из одного листа тысячу нарезать можно.Однако - хлеб! В этой бумажке содержится двести граммов хлеба.Азнаете что... У нас будет куча хлеба, братцы, вот смотрите... - С этими словами Яшка нарисовал на ладони чернилами: "13 июня 1942 года", дал чернилам высохнуть, подышал на них, как дышат в канцелярии на печать, и приложил к бумаге. На бумаге обозначились цифры и буквы. Но были они бледные, а кроме того, читались наоборот. Однажды Генка Серов ничего не говоря, вышел и пропадал около двух часов. Появился он загадочно сияющий и положил на стол приспособление, при помощи которого в кинотеатрах ставят на билеты число, месяц и год.С помощью этого приспособления мы напечатали целую гору талончиков,неотличимых от тех,которые нам выдавали в заводской столовой. Когда мы пришли в столовую,Яшка обвёл всех тревожным взглядом. -Рискуем? После не жалеть. -Клади, - ответил за всех Генка Серов. Подавальщица - черноглазая, бледная, худая девушка - смахнула все наши билетики к себе на поднос и исчезла. Мы переглянулись еще раз, и каждый, наверно, в лице другого прочитал тревогу. Нет,мы не думали о том, с кого спросится за четыре килограмма хлеба, которые мы сейчас получим: с этой черноглазой и как бы полупрозрачной девушки, или с раздатчицы, пожилой женщины с какой-то устойчивой усталостью в глазах.Не думали мы и о том, что, может быть, этих четырех килограммов не хватит двадцати рабочим, отстоявшим у станка десять или двенадцать часов. Но зато впервые мы задумались о том, что будет с нами самими, если нас неожиданно разоблачат. Я вдруг явственно увидел, что наснемедленно исключат из техникума.Мало того, нас, конечно, по законам военного времени, будут судить. Много не дадут, но даже одного года в лагерях достаточно для того, чтобы переломалась и на десятки лет вперед вылетела из колеи вся жизнь. Вот движения девушки замедлились. Она снова начала перебирать все бумажки. Раздатчица, пожилая, усталая женщина, вместе с ней наклонилась над бумажками. Они перебрали их раз; начали перебирать снова, - видимо, тщательно пересчитывали. Потом раздатчица что-то спросила у девушки. Девушка кивнула головой в нашу сторону, и раздатчица стала искать глазами нас, и нашла, и долго смотрела на нас, как бы обдумывая. Как теперь все будет дальше? Наверно, раздатчица сейчас уйдет куда-нибудь в задние комнаты и позвонит по телефону.Ну точно! Раздатчица вытерла руки полотенцем и уходит. Вместо нее на раздаче появляется подмена - другая, тоже пожилая и тоже усталая женщина.А черноглазая как ни в чем не бывало ставит на большой деревянный поднос тарелки с супами и кашами, а также тарелку с хлебом. Хлеба на тарелке восемьсот граммов.На тарелке с хлебом, на дне, под аккуратными черными ломтиками лежат наши талончики. Прежняя раздатчица снова появилась в окне. Но мы не смотрели в ее сторону. Нам стыдно. Мы, обжигаясь, не разбирая вкуса, съедаем гороховый суп, обжигаясь, глотаем безвкусную саговую кашу... Только сейчас, спустя двадцать лет, я подумал о том, что мы ушли тогда из столовой, не сказав спасибо ни черноглазой девушке-подавальщице, ни пожилой женщине на раздаче, с безнадежно усталыми, военного времени глазами.

Мы были на практике в чужом городе, на большом авиационном заводе.Шла вторая весна войны, и, надо полагать, авиационному заводу хватало забот помимо того, чтобы путаться с желторотыми практикантами.
И тут подтвердилась лишний раз древняя мудрость: праздность является матерью всех пороков. Если бы мы, отстояв свою смену, усталые, пусть даже трижды голодные, приходили в заводскую столовую вместе с рабочими, садились с ними за столики, обедали, разговаривая о нашей же работе и чувствуя себя равными среди равных, нам, я уверен, и в голову не пришло бы сделать то, что мы сделали однажды.
Известно, что подростки - самый прожорливый народ. Значит, мы еще не вышли из подростков, если могли бы, так нам казалось, есть беспрерывно с утра до вечера. Но увы!.. С завтраком мы справлялись очень быстро, с обедом - тоже (если не считать задержек из-за подавальщиц), а ужин... Ужинать нам не приходилось вовсе, ибо все, что можно было съесть, мы съедали гораздо раньше.
И вот как-то после обеда Яшка Звонарев вынул из кармана измятый талончик-такой же,по какким нам выдавали хлеб.
-На полу подобрал.Таких из одного листа тысячу нарезать можно.Однако - хлеб! В этой бумажке содержится двести граммов хлеба.Азнаете что... У нас будет куча хлеба, братцы, вот смотрите... - С этими словами Яшка нарисовал на ладони чернилами: "13 июня 1942 года", дал чернилам высохнуть, подышал на них, как дышат в канцелярии на печать, и приложил к бумаге. На бумаге обозначились цифры и буквы. Но были они бледные, а кроме того, читались наоборот.
Однажды Генка Серов ничего не говоря, вышел и пропадал около двух часов. Появился он загадочно сияющий и положил на стол приспособление, при помощи которого в кинотеатрах ставят на билеты число, месяц и год.С помощью этого приспособления мы напечатали целую гору талончиков,неотличимых от тех,которые нам выдавали в заводской столовой.
Когда мы пришли в столовую,Яшка обвёл всех тревожным взглядом.
-Рискуем? После не жалеть.
-Клади, - ответил за всех Генка Серов.
Подавальщица - черноглазая, бледная, худая девушка - смахнула все наши билетики к себе на поднос и исчезла. Мы переглянулись еще раз, и каждый, наверно, в лице другого прочитал тревогу. Нет,мы не думали о том, с кого спросится за четыре килограмма хлеба, которые мы сейчас получим: с этой черноглазой и как бы полупрозрачной девушки, или с раздатчицы, пожилой женщины с какой-то устойчивой усталостью в глазах.Не думали мы и о том, что, может быть, этих четырех килограммов не хватит двадцати рабочим, отстоявшим у станка десять или двенадцать часов. Но зато впервые мы задумались о том, что будет с нами самими, если нас неожиданно разоблачат.
Я вдруг явственно увидел, что наснемедленно исключат из техникума.Мало того, нас, конечно, по законам военного времени, будут судить. Много не дадут, но даже одного года в лагерях достаточно для того, чтобы переломалась и на десятки лет вперед вылетела из колеи вся жизнь.
Вот движения девушки замедлились. Она снова начала перебирать все бумажки. Раздатчица, пожилая, усталая женщина, вместе с ней наклонилась над бумажками. Они перебрали их раз; начали перебирать снова, - видимо, тщательно пересчитывали. Потом раздатчица что-то спросила у девушки. Девушка кивнула головой в нашу сторону, и раздатчица стала искать глазами нас, и нашла, и долго смотрела на нас, как бы обдумывая.
Как теперь все будет дальше? Наверно, раздатчица сейчас уйдет куда-нибудь в задние комнаты и позвонит по телефону.Ну точно! Раздатчица вытерла руки полотенцем и уходит. Вместо нее на раздаче появляется подмена - другая, тоже пожилая и тоже усталая женщина.А черноглазая как ни в чем не бывало ставит на большой деревянный поднос тарелки с супами и кашами, а также тарелку с хлебом. Хлеба на тарелке восемьсот граммов.На тарелке с хлебом, на дне, под аккуратными черными ломтиками лежат наши талончики.
Прежняя раздатчица снова появилась в окне. Но мы не смотрели в ее сторону. Нам стыдно. Мы, обжигаясь, не разбирая вкуса, съедаем гороховый суп, обжигаясь, глотаем безвкусную саговую кашу...
Только сейчас, спустя двадцать лет, я подумал о том, что мы ушли тогда из столовой, не сказав спасибо ни черноглазой девушке-подавальщице, ни пожилой женщине на раздаче, с безнадежно усталыми, военного времени глазами.

бесполезен и пуст. Знайка всё с полуслова понимал а незнайка на всё только рот разевает. он чувствовал как сердце его капля по капле переполняется горечью. Если желаешь познакомиться с человеком то расспроси его о друзьях. Мы все стояли потому что сесть было не на что.

любого места планеты. (4)Причём с комфортом. (5)Техника балует человека. (6)Земля от больших скоростей как-то сжалась, стала казаться маленькой. (7)Однако истинные её размеры нисколько не изменились. (8)Так же глубоки её океаны, так же сильны её штормы, морозы, так же опасна жара пустынь. (9)И физическая природа человека тоже не изменилась. (10)Во всяком случае, совершенной она не стала. (11)А чтобы стрелка возможностей наших не качнулась резко назад, человек инстинктивно старается испытать себя в единоборстве с природой. (12)Один одолел с рюкзаком двадцать пять километров, и это уже гарантия – человек не раб своего автомобиля. (13)Другому этого мало, он проверяет себя долгим пешим переходом, восхождением на гору, путешествием на плоту по неспокойной реке, плаванием в океане, переходом во льдах. (14)Сдаётся, человечество в целом нуждается в подтверждении неутраченных сил и величия духа. (15)Возможно, именно этим объясняется всё время растущее число экспедиций и путешествий на лодках, плотах, на воздушных шарах, повозках(16)31 мая 1979 года экспедиция из семи человек под руководством Дмитрия Шпаро впервые в истории покорения Арктики достигла Северного полюса на лыжах. (17)Мы, журналисты, добрались на встречу с ними на маленьких самолётах, с посадками на льдинах, куда загодя подбросили горючее. (18)Семнадцать часов мы видели только ослепительно синее небо, облака разнообразных форм с тёмно-синими краями и лёд. (19)Лёд, целый и битый, с чёрными трещинами, с горами торосов, с разводьями чёрной воды шириной в полноводную реку. (20)Чудовищно далёким показалось тут всё, что лежало где-то на тёплых боках шара Земли. (21)На этой первой полюсной пресс-конференции ребята рассказывали: (22) «Мороз изнурял. (23)В палатке ночью слышишь, как у соседа зуб на зуб не попадает. (24)Трещины во льдах были очень опасны. (25)Не один раз поочередно мы попадали в ледяную купель, а с лыжами и тяжёлыми рюкзаками до беды в этом случае – лишь мгновенье. (26)Выручали опыт, находчивость, слаженность группы, которая немаловажна в подобной ситуации». (27)Я спросил, не возникала ли мысль: (28)«Ну зачем я пошёл, зачем эти муки?» (29)Почти все ответили: такая мысль иногда посещала, но ни разу никем не была высказана напрямую. (30)И в один голос сказали, что можно было пройти ещё столько же; ледяная твёрдость духа – вот что нужно. (31)Могло ли человечество прожить без таких путешествий? (32)Конечно, могло бы! (33)Но согласимся: есть всё-таки необходимость, чтобы кто-то где-то, подвергая себя испытаниям, шёл вперёд. (34)Чтобы все мы в наше машинное время могли не утратить веру в человеческую отвагу, в человеческую выносливость, в способность преодолеть себя. (35)Чтобы могли мы сказать: (36)«Это человек может!» помогите выявить проблему по которой писать сочинение.